Автор
Сегодня в православной церкви читался такой отрывок из Евангелия:
Когда были они на пути, восходя в Иерусалим, Иисус шел впереди их, а они ужасались и, следуя за Ним, были в страхе. Подозвав двенадцать, Он опять начал им говорить о том, что́ будет с Ним:вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть, и предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и будут бить Его, и оплюют Его, и убьют Его; и в третий день воскреснет.
Тогда подошли к Нему сыновья Зеведеевы Иаков и Иоанн и сказали: Учитель! мы желаем, чтобы Ты сделал нам, о чем попросим.
Он сказал им: что хотите, чтобы Я сделал вам?
Они сказали Ему: дай нам сесть у Тебя, одному по правую сторону, а другому по левую в славе Твоей.
Но Иисус сказал им: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь?
Они отвечали: можем. Иисус же сказал им: чашу, которую Я пью, будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься; а дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня зависит, но кому уготовано.
И, услышав, десять начали негодовать на Иакова и Иоанна.
Иисус же, подозвав их, сказал им: вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими.
Но между вами да не будет так: а кто хочет быть бо́льшим между вами, да будем вам слугою; и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом.
Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих. (Марка 10:32-45)
Я бы этот день объявил днем священнослужителя. Когда человек выбирает путь священства, ему трудно избежать соблазна горделивого ощущения своего избранничества, превосходства и какой-то особой приближенности к Богу. Само предстояние в алтаре перед престолом это своего рода символическое «по правою и по левую сторону» со Христом.
Да, все слышали, усвоили и помнят о высоком предназначении священника, особой миссии, особой ответсвенности и особого страха. Но ведь и сыновья Заведеевы только что «были в страхе», слыша, что «Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть, и предадут Его язычникам, и поругаются над Ним, и будут бить Его, и оплюют Его, и убьют Его…». Но это им не помешало высказать Иисусу, по видимому, давно уже выношенную мечту воссесть с ним рядом «в славе Твоей». Они услышали, что Сыну человеческому предстоит в конце концов воскреснуть, а то, что перед этим, оно как-то мимо ушей… Поэтому и спррашивает Иисус: «Можете ли пить чашу, которую Я пью, и креститься крещением, которым Я крещусь?». То есть разделить эти страдания. «Можем», – отвечают они. Можете так можете. Но не это даже главное. Никто не знает, кому что уготовано. Но в любом случае они уже избранники. И самое печальное, что это избранничество понимается как бонус, как нечто ставящее их выше прочих людей. Но Иисус предупреждает: между Его учениками должно быть в корне иначе, до противоположности. Они должны стать не выше, а ниже, не господствовать, а прислуживать.
Мы говорим «священнослужитель», и улавливаем только тот смысл, что он «служит Богу». Мол, куда вам до меня – я Самому Богу служу. Но на самом деле он призван служить людям. Именно через служение людям он и служит Богу. И не просто призван служить, а призван прислуживать. И даже «отдать душу» за этих людей. И неспроста при упоминании Страданий Христа и двух «по правую и левую руку» рядом с ним у нас всплывает другой образ – двух распятых разбойников. Готов ли ты не только пострадать, не только душу отдать, но умереть без почета, в поругании, как разбойник? Но чаще всего все это забывается, и смотрит священник свысока, а на него смотрят снизу вверх. Трудно это помнить, трудно это осуществить. И может быть, это и есть первый и главный подвиг священника: осуществить повеление быть прислужником для людей, ради их жизней и спасения. И если бы был этот день Великого поста, подходящий и по настроению покаяния, днем священника, акцентировалось бы внимание на этом особом характере служения, было бы это очень кстати для напоминания. И очень к месту, что этот день еще и день памяти Марии Египетской. Это образ обычной грешной мирянки, женщины, поднявшейся в святости выше священника и даже без его помощи. Это образ церкви, не очерченной лишь пространством алтаря, доступного лишь избранным, куда даже «прислуживать» допускаются только лица мужского пола, как бы будущие или потенциально возможные священники. Опуститесь же с ваших высот и смиритесь перед святостью мирской.