Автор
Навеяно постом в фейсбуке Петра Мещеринова.
Отец Петр сделал попытку разрешить противоречие между библейской виной, которая возлагается на каждого человека, и отсутствием личной вины. Он начинает с размежевания от размежевания «вины» и «причины». Но, как ни странно, тут же снова их смешивает. Как-то не получается объяснить «причиной», нужен «виноватый».
Мне тут вспомнился один знакомый немец, который как-то заметил: мол, в вашей культуре, то ли русской, то ли советской, есть такая странная черта при любой неудаче искать виноватого, а бывает так, что никто не виноват, просто так сложились обстоятельства. Но, видимо, это все же не только в нашей культуре. Принимая библейскую парадигму, мы изначально помещаем себя в мир субъектности. Бог творит по своей воле, он оценивает результат («что это хорошо»). И если вдруг оказывается не совсем хорошо, то это тоже воля субъекта. На счастье к определенному моменту Бог уже не один субъект. Ну, а кто обычно во всем виноват при разборе полетов на планерке? Не начальник же. Дают по шее тому, кто пониже, даже если неудача – результат указаний самого главного. И дальнейшая история так и идет в парадигме этой субъектности. «Просто причина» может быть в безликом материальном мире, где «у природы нет плохой погоды». А в нашем субъектном мире все имеет началом какое-то волевое действие. Но тут неувязочка получается. Первые люди, на которых свалили вину, давно умерли, а оно как-то продолжает идти наперекосяк… Ну, не Начальник же виноват. Конечно, это вы, ныне живущие. Вроде как «лично» не виноваты, но все равно виноваты, потому что должен быть кто-то виноват.
И вот тут я подумал: а что если все представить несколько иначе? Придумывают же, ради вразумительного разъяснения логической неувязки, всякие там «темные» теологии, или теологии «слабого Бога», «отсутствующего Бога». А я хочу предложить явно напрашивающуюся теологию «виноватого Бога». То есть даже без кавычек. Это же эементарно. Кто заварил эту всю кашу? Кто должен был перед тем, как строить башню, рассчитать все издержки, чтоб потом не посмеялись над ним, когда башню перекосит? Ага, будут над ним смеяться. Он же памятник! То есть тут самый главный. Но если по правде и не взирая на лица, вот он-то, заваривший кашу, допустивший баги в программе, как раз и виноват. И только он.
И вот в этом ракурсе посмотрим на концепцию «спасения». Тот, кто виноват, должен и ответить. Мы вот натягиваем сову на глобус с концепцией Богочеловека, чтоб как-то объяснить, почему вину человека пришел «искупить» Бог. А на самом деле, может, все проще. Бог пришел искупить свою вину. Помучил себя изрядно уже тем, что умалил себя до человека. Это уже немало. Не могу сказать, что он умер, потому что смерть с последующей гарантией воскресения это не смерть, а абсолютно контролируемая кома. Тем более, что вроде даже и не в коме был – сходил по аду прогулялся. Но смерть это уже слишком большая плата от Бога. Это мы в концепции вины человека придумали себе, что его вина бесконечна и требует «искупления» на уровне вечности, жизни и смерти. Это все от нашей раболепной природы, описанной Чеховым в «Смерть чиновника»: самого генрала Бризжалова обрызгал, нет мне прощения, только смертью можно искупить. А тут человек, тварь какая-то, горшки, моими руками сделанные. Хватит им и того, что снизошел к ним, «умалил себя до смерти», ну, как бы. Правда, чего-то не сработало, ну ладно.